Их репетиции редки — раз или два в столетье, их голоса негромки, неподлинны имена. Призрачнее рассвета трое вступают в город. Начало второй декады, декабрь, полдень, Москва.
Войцех — скрипач от Бога, скрипка — подарок деда, рыжая Илга-сиринга — весеннего леса дар. Там где играет Войцех — всегда улыбаются люди, там где поёт сиринга — гаснет любой пожар. Тощий лохматый Инвар не вспомнит, где взял блокфлейту, но знает, какие ноты звучат в именах ветров. Там где играет Инвар — злоба уходит в землю, там где играет Инвар — не может пролиться кровь.
Трое на площадь выйдут (Балчуг, Болотный остров), трое кивнут друг другу, состроят свои голоса. У них будет около часа, пока стекаются люди, пока заполнится площадь, пока сгустится гроза.
В людях и тропах острова вдруг потеряв друг друга, трое одновременно пряди отбросят со лба. Войцех голову склонит, скрипку к плечу пристроит, Инвар блокфлейту небрежно вытряхнет из рукава, Илга губу прикусит, к ней поднеся сирингу, Войцех смычок поднимет — и начнётся игра.
Музыка будет разной, музыки будет много, марши, сюиты, гимны, скерцо, минор, мажор: каждый сюда пришедший разное носит в сердце, и на каждую сотню метров есть заказанный дирижёр. Но сквозь речи, кричалки, топот, аплодисменты, вскрики, сквозь наших, ненаших, ихних, фамилии, имена, сквозь громких, спокойных, буйных, отважных, жестоких, тихих —
слушая только друг друга
следуя только друг другу
чувствуя только друг друга —
трое сыграют в такт.
Маленький сборный оркестр, скрипка, сиринга, блокфлейта, маленький сборный оркестр, улыбка, добро, договор — до вечерних теней и огней, до последнего гостя, последнего всплеска, последнего звука, последнего зрителя не покинет Болотной площади главный её дирижёр.
Поздней декабрьской ночью через уставший город трое уйдут путями, коих на картах нет. Илга, Инвар и Войцех. Сиринга, блокфлейта, скрипка. Балчуг, Болотный остров. Мгновение, вечность, век.